О любви к игре

Я футбол не любил и не понимал, наверное, до Чемпионата мира во Франции в 1998 году. Но по-настоящему все это произошло, когда мы после 10-го класса с друзьями поехали в Петербург, и это был первый раз, когда мы оказались на свободе: не было ни школы, ни учителя, который смотрел за нами. Мы наконец-то оказались вне привычных рамок, и тут началось все: пиво, прогулки, город, непохожий на наш. И был первый футбольный матч — «Зенит» – «Факел». «Зенит» выиграл 5:0, Александр Панов забил гол и уехал играть во Францию. Это была такая мощная инъекция, что она долго еще во мне бродила и действовала.

Когда я вернулся домой в Екатеринбург, пошел на вторую лигу — на матч «Урала». Главным тренером был Олег Кокарев, лучшим бомбардиром — Игорь Палачев. Эти имена уходят в космос, их никто не знает. Мне кажется, что даже Олег Кокарев не помнит Игоря Палачева…

Это было специфическое зрелище: конец 1990-х, старенький стадион «Уралмаш» с деревянными трибунами, где можно курить, бухать, есть, что угодно. Я не говорю, что там надо было за билет платить, я бы на их месте тоже не брал деньги за это зрелище. Туалета не было, поэтому в перерыве все шумной толпой стекались вниз холма, на котором стоял стадион. Нравы были как в 1960-е годы. Но это было чуть менее захватывающе, чем «Зенит» – «Факел», который выиграл 5:0 на переполненном «Петровском».

Потом я одновременно симпатизировал «Зениту» и пытался болеть за «Уралмаш», правда, это было нелегко. Мы играли во второй лиге — это реально тяжелое зрелище. Футбольные клубы типа «Содовика» — нашего главного оппонента.

Из этого состоял весь футбол. Для большинства людей поход на стадион тогда — это значило сбежать от жены, с друзьями, взять пузырь, огурчики, помидорчики, сосиски. Это была такая жизнь.

Диктор на стадионе пытался как-то всех заводить, а для мужиков на трибунах главными были известные люди — даже не те, кто выходил на поле, а те, кто играл в советском кино, или люди из телевизора. И диктор на стадионе пытался говорить: «Теперь полузащитник номер седьмой Максим...», а трибуны отвечали: «Галкин!». 

Когда на поле выходила команда «Уралец» из Нижнего Тагила, мне кажется, им самим было смешно от своего вида. Трибуны кричали: «Да будьте вы прокляты!». Урал — парадоксальное место, с парадоксальным юмором и отношением к действительности, там это все еще больше было гипертрофировано.

Мой любимый заряд? Мне рассказал о нем мой друг Рома Луговых. Его дедушка тренировал «Уралмаш», через него он вобрал футбольную культуру, мы вместе часто ходим смотреть матчи «Урала». Заряд такой, оцените подход к поэзии:

Любить «Урал»

В 2012 году мы вошли в Премьер-лигу, и началась другая жизнь. Как раз совпало с тем, что «Зенит» стал окончательно опутанной щупальцами и ядом командой. Из-за этого у меня не осталось к нему никакой симпатии. А «Урал» начал играть в высшем дивизионе, и появилась возможность за него болеть. Вот все ждем, что, может быть, в Лиге Европы хоть раз сыграем.

Любить «Урал» пока особенно не за что. Особенно тем, кто смотрит за ним за пределами Екатеринбурга. Романтики в этом, к сожалению, пока никакой нет, потому что все естественное ушло, а все наносное оказалось нежизнеспособным. 

Команда — это не только человек, который выходит на поле. Это все мы, и всё, что я рассказал про «Содовик», «мутант-алкаш» — это очень по-уральски. Это и культовое видео с танцами шмеля — маскота «Урала» и маскотами в костюмах майонеза. Майонез — главный екатеринбургский продукт. Спонсором команды когда-то был Екатеринбургский жировой комбинат.
​
Что бы я сказал президенту «Урала» Иванову, если бы он обратился за консультацией? Я ничего ему не хотел бы говорить кроме того, что сомневаюсь в правильности выбора главного тренера, но я бы сказал: слушайте, мне кажется, наш клуб вообще ничего не делает в отношении своей публичной презентации. У нас ужасный логотип, у нас вся айдентика, кроме шмеля, довольно непривлекательная, несовременная.

Весь пиар, соцсети — все максимально не круто. Это сложная работа, и в западных клубах ей занимается целый департамент. Да, в последние годы начали делать сувениры, но они тоже такие странные...

Все, что люди знают про «Урал» — Григорий Иванов, странные трансферы, приглашение тренеров, тот странный матч с «Тереком». К счастью, подозрений в договорных матчах было не так много, как у других клубов. Но есть вещи за которые стыдно. Я знаю людей, молодых людей, из Екатеринбурга, которые никогда не будут болеть за «Урал».

Договорные матчи — это не парадоксально, это убожество и мерзость, а парадоксального и прикольного там видите, как много. Я сказал, что романтика уходит, но ты никуда не денешься, если ты уралец.

Футбол и город

Футбол оказывает колоссальное влияние на любой город. Скажи любому человеку слово «Манчестер», что он скажет? Промышленная революция? Группа Madchester?  Нет, он скажет: «Юнайтед». Скажи: «Барселона», спросят: футбольный клуб или город?

У нас целый район города носит название Динамо, многие станции метро называются именами футбольных клубов.

Я бы хотел, чтобы футбольный клуб «Урал» при другом менеджменте, при другом публичном образе влиял на то, как выглядит Екатеринбург. Я бы хотел, чтобы каждый футбольный матч был праздником для всего города.

Екатеринбуржцы повернуты на майонезе, они добавляют его в каждое блюдо. У нас действительно уникальный майонез. Не думаю, что он легален в других странах: там радикальное содержание уксуса, жира и всего вредного.

Екатеринбуржцы — дикие поклонники этого продукта. Если они живут в другом городе, то все екатеринбуржцы, которые навещают их, привозят майонез. И то, что майонез стал спонсором екатеринбургского клуба, — это очень по-уральски.

Мне кажется, что самая главная черта уральской ментальности — парадоксальное мышление, и она проявляется в полной мере.
Самое главное — это не сувениры правильно сделать, а правильно строить работу в целом. Взаимосвязь между городом и клубом никак не проводится.

Мне кажется, что когда клуб управляется директивно, вертикально — ничего хорошего не будет. Когда один или несколько человек принимают решение, отвечают за сувениры, пиар и за все интервью футболистов — это очень по-советски, а мир-то уже совсем другой. Я был бы очень рад дать хоть один совет — заняться публичным образом клуба, подчеркнуть его интересную историю. «Урал» — один из старейших клубов страны, тесно связан с поколениями уральцев, связан со всей нашей жизнью.

В России футбол до сих пор тесно связан с коррупцией, преступностью, с государственной преступностью, бюджетными деньгами и всякой собачьей хренью, которая его отравляет. Она же его поддерживает на плаву. Я так понимаю, что другой модели существования пока, за редкими исключениями, нет.

Я живу в Москве уже 12 лет. Знаю, что к московским стадионам много вопросов с архитектурно-краеведческой точки зрения, но надо признать, что поход на футбол стал комфортным занятием. Я был на старом стадионе «Динамо», построенном в 1920-е годы, и это было кошмарное мероприятие.

Идеальный день — сходить на футбол и потом пойти в паб, но по пабам я ходить почти перестал. Я помню старые заведения: «Джон Донн» на Никитском бульваре, где мы часто смотрели футбол. Еще мне нравится «В другой комнате» на Чистых прудах. Очень английский. Наверняка есть еще какие-то классные места, и вот там бы выпить штук шесть пива… Вот идеальный день!

А на следующий день прочитать все про этот матч. Раньше мы покупали «Спорт-Экспресс», чтобы посмотреть, какие оценки поставили игрокам за матч, а сейчас столько всего — и Telegram-каналы, или какой-нибудь классный обзор на sports.ru. Столько всего, можно целый день жить в этом!

Разговоры про футбол в России

Я хорошо помню интервью с Валерием Карпиным. За этим материалом стоит классная история: один его знакомый поехал в Испанию, выпил там сидра, и заболел им. Он понял, что ему очень хочется заниматься сидром всю жизнь. Он отовсюду уволился, поскольку мог себе это позволить, поехал в Испанию, проработал там год на разных фермах и фабриках по изготовлению сидра, все изучил, вернулся сюда и открыл производство.

А поскольку он давний болельщик «Спартака» и знаком с Карпиным, в его московском заведении мы и встретились с Валерием Георгиевичем

Карпин не был комфортен в общении. Он и не должен быть комфортным. Он показался человеком с собственным взглядом на вещи. Не знаю, получится ли у него с нашей сборной. Наверное, это не самый худший и не самый лучший вариант, но точно лучше предыдущего. Предыдущий тренер был хамом, а Карпин не такой — он на ты не переходит. Разговор с ним состоялся вежливый и интересный. Он ершистый, резкий, но не советское хамло, как Черчесов, что, кстати, уже победа.

В футболе ты никого не обманешь. Даже если ты Черчесов, ты можешь понты гнуть, хамить кому-то, а потом ребята на поле выходят, и там нельзя обмануть. Можно пыли в глаза напустить. Если президент, то на конференции ежегодной, если ты главный тренер, то это общение с журналистами — можно сколько угодно врать, результаты выборов подтасовать... В футболе, за что я его уважаю, очень сложно кого-то обмануть.