— Есть ли у тебя кумиры в женском футболе?

— На самом деле, как таковых кумиров нет, потому что я не хочу на кого-то равняться. Я индивидуальная и хочу быть такой, какая я есть. Хочу проявлять себя так, как могу. Из тех, кто нравится, — Путельяс. Капитан «Барселоны». И раньше мне нравилось, как играла Лики Мартенс. В «Барселоне». И Алекс Морган. Не знаю, почему ее игра вызвала приятные впечатления, давно было.

— Какие качества хотела бы перенять в каждой из них?

— Сохранять желание играть в футбол, стремление заниматься своим любимым делом.

— Кто вызывает уважение или проявляет несвойственную молодому игроку зрелость?

— Я бы не стала выделять игроков, потому что у нас каждый по-своему способен на все вообще. Я бы выделила тренерский, административный и медицинский штабы, потому что они не меньше нашего вкладывают в игры, в тренировки, даже если не больше. То, какую они работу проделывают, сколько они с нами в какие-то моменты дискутируют, пытаются нас убедить в чем-то. Может быть, не прямым текстом, а как-то косвенно. Больше их работой восхищаюсь.

— Что ключевое в развитии таланта у юной футболистки, по-твоему?

— В первую очередь это желание. Оно должно быть, потому что без желания в какой-то момент уже не сможешь развиться. То есть это дело тебе должно нравиться. А во-вторых, здесь важно отношение родителей. Потому что, когда я была маленькая и попросилась на футбол, мне мама сразу категорично сказала: «Нет, это не женский вид спорта». Я переждала какое-то время, потом еще раз подошла, уточнила, говорю: «Мама, может, все-таки можно?». Она меня к папе отправила. Папа сам занимался футболом. И вот я пошла. Тут главное, чтобы родитель тоже понимал, что ребенку это нравится. Нужно довериться его выбору, и дать попробовать.

— Выходит, что когда ты была маленькая в твоей семье было стремление к разделению сфер по гендерному признаку?

— Нет, такого категоричного не было, потому что я в любом случае спортом занималась в школе. Даже тхэквондо. Просто женский футбол не был популярным. Поэтому мама сначала с опасением отнеслась. Травмоопасно. Я сказала, что мне очень хочется. «Ну ладно, давай», — получила в ответ.

— А сейчас как они на это смотрят, когда ты уже состоявшаяся футболистка?

— Они вообще рады всем моим успехам, всегда со мной все переживают, за команду беспокоятся, всех знают. Если на трансляции или вживую увидят, что на наших сфолили, сразу спрашивают: «Оля там, как там, что там случилось в итоге? Все нормально?».

— Был какой-то отдельный эпизод, когда ты почувствовала, что игра в мяч попала самое сердце?

— Какой-то определенный я не могу назвать. Когда в школе училась, на продленку ходила. Стандартным занятием было пойти с мальчиками после того, как уроки сделали, на школьную площадку погонять мячик. Всегда стремилась как-то проявить себя, чтобы не отставать от мальчиков. В средней школе обычно девочки шли в пионербол, в волейбол играть, а мальчики — в футбол. Я всегда просила: «Можно я тоже в футбол пойду?». Учительница говорила мальчикам, мол не убейте там Олю. Я говорю: «Вы не жалейте, я хочу с вами нормально играть». Мне нужно было найти просто что-нибудь, что будет меня связывать с футболом больше, чем просто на продленке поиграть какое-то время. Поэтому стала проситься на футбол. Таким образом у меня футбол появился в жизни.

— Был какой-то эпизод когда во время игры с мальчиками они сначала поддавались, а потом ты четко почувствовала, что играют с тобой на равных?

— Не помню, потому что достаточно давно было. Но всегда, старалась, чтобы они со мной играли на равных. Конечно, да, поддавались сто процентов. Когда уже постарше стала, до того, как официально пошла в женскую команду, в средней школе это было, стали фолить друг на друге. Потом ручки пожали и пошли.

— Есть ли у тебя любимая футбольная форма? Какая? Что чувствуешь, когда надеваешь футболку «Зенита»?

— Футбольной формы любимой нет, но я с огромным уважением отношусь и к форме «Зенита», и к моей бывшей команде «Строгино». С огромным уважением. Для меня фавориты — это ретро-формы винтажные. Мне очень нравится, как они выглядят. Я не знаю, как они до этого додумались! Очень нравится, как выглядят шрифты, всегда интересно, какой крой, воротники. Сейчас это очень часто сочетают в повседневных образах. Надели джерси, какую-нибудь винтажную, или джинсы, у «Арсенала» какого-нибудь или «Манчестер Юнайтед», джинсы и пошли по городу.Клево смотрится. Когда надеваю футболку «Зенита», чувствую большую ответственность. Потому что это большой клуб, большое сообщество, и ты должен показывать себя на максимум. Все свои положительные черты, все свои навыки, таланты здесь проявлять, чтобы, не подвести никого.

— У тебя есть ретро-форма «Барселоны»?

— Кстати, нет. У меня ретро-формы нет. Мне дарили футболку «Барселоны» года 2018-го. Нанесли мою фамилию. Девочки дарили мне давно. И у меня есть форма Баварии мюнхенской. Мы с родителями ездили в Европу на машине, и на мой день рождения удалось попасть в Мюнхен. Мы были на «Альянц-Арене» и заходили в фан-шоп, выпросила на день рождения подарок. Купили мне форму, потом с огромным удовольствием на тренировки только в ней ходила.

— Чувствовала себя увереннее?

— Ну да. у меня был набит Видаль, чилиец, который, к слову, нравился по стилю игры. Следила даже за ним.

— Твоя позиция — центральный защитник. Она твоя родная или у тебя были мечты выступать на другой позиции? В дальнейшем хотелось бы себя попробовать в другом амплуа?

— Изначально родная. То есть центральный защитник. Я когда только в «Строгино» пришла, старший тренер Сергей Иванович Козлов, отправил в защиту. Видимо, самая трудная позиция, самая ответственная. И он сразу всех на проверку отправлял. Я, видимо, проверку прошла, года три играла в защите. И крайним, и центральным, но в основном центральным. Тогда я играла в детско-юношеском первенстве. А потом, когда четырнадцать исполнилось, начала выступать во Второй лиге. И там я уже играла и крайним защитником, и центральным, и латералем. Через какое-то время меня начали повыше поднимать. В инсайде играла в основном. И мне очень нравилось то, что я и в обороне могу помочь, и в атаку пойти. Меня везде попробовали. Больше все-таки мне в центре нравится. Там творчества больше, можно своего привнести. Это приятнее. Хотелось бы, конечно, посмотреть себя на другой позиции. Несмотря на то, что я уже закрепилась в обороне, в центре.

— Получается, что тренер Роман Левендеев на уровне тактическом дает тебе пространство для маневра, раз ты имеешь возможность подниматься.

— Да, но это эпизодически. С Настей Соколовой можем поменяться. Она когда опустится, я вижу, что пространство освободилось могу зайти мяч получить. Были матчи, когда меня отправляли в нападение, в надежде, что что-то изменится. Когда терять нечего и надо рисковать. Мне нравилось это. Люблю, когда срочно надо всем помочь. Я могу, знаю, что могу. Но в тех эпизодах, что были, пока не складывалось, к сожалению.

— Ты употребила слово «инсайд». Это тактический термин. Вряд ли простой фанат, болельщик будет его употреблять, несмотря на то, что сейчас это направление модным становится. Большую ли ты работу проводишь в свободное время, вне команды. Часто ли анализируешь собственные действия, пытаешься ли ввести какие-то дополнительные упражнения, чтобы улучшить определенные аспекты игры?

— После каждой игры мне нужно сначала время от нее как-то отойти. Обычно на следующий день после нее, я ее пересматриваю. Больше не для того, чтобы провести анализ, а чтобы посмотреть, что у меня получилось. Чтобы хорошие эмоции получить после пройденного. И на этих позитивных эмоциях продолжить следующую неделю тренировок. И плохие моменты выделяю, смотрю, что не получилось, что стоит улучшить. Сама не придумываю никакие упражнения. В основном наш тренер Роман Павлович предлагает что-то сделать. Обычно нас с Лизой Пироговой вместе оставляют как двух центральных защитников, и мы в паре работаем. Либо ты можешь сам к нему подойти, спросить, как улучшить тот или иной аспект. Он поможет. Он в этом плане очень…

— Отзывчивый?

— Ну да, отзывчивый. Он только «за», чтобы ты обратился за помощью.

— Трудно ли было справляться с парадигмой о том, что футбол — это мужской вид спорта? Хоть раз был эпизод, когда подобная точка зрения ребром вставала в твоей жизни, и действительно выливалась конфликт серьезное переживание?

— Нет, такого не было… Ну, возможно, я просто такой человек, потому что я не люблю спорить, и, если я понимаю, что нет смысла спорить, я лучше останусь при своем мнении, соглашусь с собеседником, чтобы из-за этого конфликта не получалось. Потому что конфликты я совсем не люблю. И тем более даже такого не было, чтобы говорили: «Чем ты занимаешься?! Это не для женщин». И даже если такое случится, я не стану на это внимание обращать, потому что это мое дело, чем я занимаюсь.

— Насколько я знаю ты, занималась танцами. Бывают ли какие-то моменты совпадения, рифмы между танцами и футболом? Я просто не знаю, какими именно танцами занималась.

— У меня там набор был.

— Тогда это делает вопрос намного проще. Важно ли для тебя ощущать легкость в теле во время матча, улавливать эти «рифмы», и в чем ключевое различие?

— Важно ощущать легкость тела, этого тебе лучше выполнять разные элементы: резко ускориться или затормозить. Если ты сильно перегружен, тебе это будет тяжело делать. А так ты даже на это внимание обращать не будешь, потому что в теле легкость. А различия: в танцах как будто не требовалось такой концентрации, даже, я бы сказала, необходимости в этой концентрации, потому что я недолго занималась. Футбол более непредсказуемый.

— Какие качества человеческие привил тебе футбол, по-твоему, которых бы в тебе могло не оказаться, не займись ты футболом, не окажись ты в «Зените»?

— Вера в себя, постоянное внимание. Желание развиваться. Среда подталкивает к самостоятельному развитию. Если бы этого, наверное, не было, то, и футбола, как сейчас, у меня бы не было в жизни.

— Есть ли какой-то человек, который помимо тебя самой и родителей сыграл ключевую роль в твоем становлении как футболистки? Кто-то вроде наставника. О ком ты бы могла сказать, что желала бы, чтобы у каждого спортсмена такой человек был на пути.

— Наверное, упомяну снова моих первых тренеров, потому что, если как наставники в футболе, то это сто процентов они. Вадим Сергеевич Козлов и Сергей Иванович Козлов. Если бы я попала в другие руки, когда пошла на футбол, может быть, ничего бы и не было. А так именно их подход, их отношение к делу всегда восхищали. Мне хотелось приходить на тренировки снова и снова. Хотелось играть в матчах и в целом футболом заниматься.

— Женская команда «Зенит», как основа, так и молодежка, кажутся очень семейными. То есть это такое чувство, которое я не могу обнаружить на той же мужской основе. Может потому, что в принципе матчи основы масштабнее. Действительно ли в команде царит семейная обстановка? Неужели действительно все очень гладко и с пониманием взаимодействуют друг с другом? Или есть неровности?

— Нет, у нас правда очень дружный коллектив. Все хорошо друг с другом общаются. В любом случае, конечно, бывают какие-то недопонимания. На поле часто такое бывает. Конфликты случаются, это неизбежно. Но в общем всегда дружеская атмосфера. У нас ведь есть и совсем молодые ребята. Стараемся
поддерживать, подбадривать, находить общие темы. Я и Даша Сорокина, кто постарше, мы пытаемся донести, чтобы никто нас не боялся, особенно из маленьких. Седьмой или восьмой год. Иногда даже обидно бывает, что они такие, мол, мне страшно, ты же взрослая. У нас не такая большая разница, всего лишь пять лет. Что такого? Тем более, мы одна команда. Я понимаю, если бы я в тренерском штабе была, то конечно, они, скорее всего боялись бы ко мне подходить. Но мы с ними в одном месте переодеваемся, в одном месте тренируемся, едим.

— У тебя нет такого с тренерским штабом? Ты не боишься к ним подходить?

— Нет, такого нет, потому что я понимаю, зачем я здесь и зачем они здесь. Понимаю, что у меня есть возможность к ним подойти, если мне что-то непонятно. И я стараюсь не держать в себе какие-то вопросы и пытаться их выяснить сама, если я могу подойти, допустим, к тренеру и сразу все выяснить.

— Маленькое количество болельщиков, иной раз, наталкивает на мысль, что матчи женской команды — событие обособленное, если учитывать масштабность футбола в принципе. И я понял, что если бы я сам не захотел, вряд ли для меня эта среда, эти события, связанные с женским футболом, вообще когда-то дошли. Нет ли этого ощущения оторванности от большого, очень медийного, огромного футбольного мира? Если да, как это сказывается? Что бы хотелось изменить? И чувствуешь ли, что если будет приходить на женский футбол такое же количество болельщиков, как и на основной «Зенит», то утратится ощущение семейности?

— Мне кажется, семейность будет утрачена. Но я думаю, что нет такой отчужденности, оторванности, потому что мы в любом случае каждому болельщику всегда очень рады. Расстраиваемся, когда на выезды не всегда удается хотя бы кому-то приехать. Но если на дальние выезды кто-то приезжает, мы им всегда благодарны втройне. Когда у соперника тридцать человек пришло с барабанами, а наши три человека стоят и их перекрикивают, это безумно приятно. Что с «Ростовом» мы играли, что с «Краснодаром», люди приехали на машине. Это очень круто.

— Расскажи о своих эмоциях, когда поступило предложение выступать за «Зенит».

— Это была огромная неожиданность на самом деле, потому что об этом сказали после финала Первой лиги. Мы уже вернулись в гостиницу, тренер подзывает и говорит, что хотят видеть в «Зените» и что у нас есть время на подумать, собрать вещи и поехать. Мы с девочками разволновались, потому что не ожидали, что это вот прямо сейчас произойдет. Думали: «Ну, в «Строгино» сейчас еще побудем. И тут приглашение. Очень приятно было, что заметили. И одновременно волнительно, потому что такой клуб известный и культовый. Было очень интересно себя здесь испытать.

— Получается, изначально существовало такое желание, цель оказаться в «Зените»? Или тебе по большому счету было бы не так важно лишь бы играть?

— Сто процентов мне важно было играть. Не было такого, что вот у меня есть любимый клуб, и я хочу в него попасть. Просто было стремление попасть в большой клуб и выступать за него. Когда слышишь, что есть возможность попасть в такой большой клуб, ты с огромным желанием идешь туда, чтобы себя проявить. Мне многие из команды, говорили: «Не смей, такой шанс как-то упускать. Такой шанс выпадает от силы два раза в жизни. Обязательно езжай, пробуй».

— Что в твою жизнь привнес Питер как город и «Зенит» в частности? Чего ты не обнаруживала не находила, и даже не подозревала, что такое может быть, находясь в «Строгино», в Москве?

— Первое время, когда я только приехала, мне казалось, что здесь все медленно. Со временем я и сама переняла эту неторопливость.

— Может, ты скажешь напутствие юным умам, совсем маленьким, которые обрели мечту стать футболистом. Что бы ты им посоветовала?

— Я бы сказала верить в себя и свою мечту. Если что-то не получается, это вообще ничего страшного, ошибки обычные. На них надо учиться. Стоит даже радоваться, что они есть, потому что мы не роботы, мы не можем делать все идеально.

— Криштиану задал тренд, чтобы детально следить за своим режимом и питанием. Тренироваться индивидуально. Есть в твоем распорядке дня подобное?

— Нет, но все равно я стараюсь соблюдать режим и питание. Если постоянно есть один фастфуд, еще и кожа начинает портиться, чего мне не очень хотелось бы. Я могу отклониться от режима, но если нужно куда-то рано встать, то лягу тоже рано, подойду к этому ответственно.

— Футбол забирает очень много времени. Нужно учитывать множество факторов. Уделяешь ли ты время творчеству и культуре? Если да, то каким больше всего? И замечала ли ты, что культурное развитие позволяет улучшить уровень футбольный?

— Культура и творчество в моей семье закладываются с детства. У меня сестра на художника училась. Все как-то с архитектурой, строительством связаны. У меня, в целом, творческое мышление. Творческие увлечения могут расширить твое воображение и помогают приобрести новые мысли. А это важно, потому что творчество есть и на футбольном поле. Это помогает принимать нестандартные решения, отдать неочевидный пас, совершить важное действие. Это в целом разнообразит футбольную жизнь. А еще это как отвлечение. Когда ты постоянно на тренировках, на играх, это превращается в рутину. Стоит разрешить себе отдохнуть качественно. Сходить в театр, или музей. Побывать на концерте. Хотелось бы, конечно, делать это почаще, но, что имеем, то имеем.

— Ты после завершения карьеры, до чего еще, конечно, далеко, хотела бы остаться в футболе или переключиться на другую сферу?

— У меня точно есть такое желание. Я даже пошла в университет с мыслью о том, что если я либо раньше, либо уже позже закончу с футболом как игрок, то я хочу остаться в этой сфере. Мне он нравится, даже если я не буду играть. Хочу находиться рядом с этим видом спорта.

— Твоя мама фотограф, правильно? Когда она тебя снимала, постановочно или в обычной жизни, как на тебя это воздействовало? На твое самоощущение, принятие себя самой?

— Когда я была маленькая, и сестра у меня была маленькая, родители постоянно снимали, фотографировали, все что угодно, чтобы моменты оставались в памяти. Сейчас ты даже к бабушке приезжаешь, там у нее альбомы, смотришь, фотографии, на жестких дисках видео. Приятно это пересмотреть. И теперь мама начала развиваться в профессии фотографа. Мы с моей сестрой ей дарили курсы, она отучилась. Пару раз снимала нас на студии. Раньше мне было некомфортно перед камерой. Видимо, потому что маленькая была. Сейчас мне без разницы. Я еще в музыкальной школе училась, и там у меня был страх на сцене выступать, потому что много людей, все на тебя смотрят, ты стоишь один на сцене и тебе страшно. Из-за этого опыта у меня не осталось комплексов по поводу нахождения перед публикой.

— Скажи, есть ли у тебя персональный соперник? Нападающий, с которым ты всегда жестко борешься на поле?

— Нет нападающего, про которого я думаю: «Тебе крышка, сегодня мы с тобой сразимся, и я от тебя живого места не оставлю». Такого нет, потому что у всех разная манера игры. Ко всем надо искать подход, как с ним обороняться. Просто есть игроки, с которыми обороняться тяжелее. На тренировках с Лизой Лазаревой тяжело играть. От нее никогда не ожидаешь, что она сделает. Вот почему-то всегда было с ней труднее всего. А на играх… Ласерда. Вот с ней было трудно играть, потому что она круто корпусом работает. Мяч укрывает так, что к ней не подобраться. От нее ты ожидаешь, что она поступит одним образом, а она делает ещё проще, но тебе по итогу сложнее.

— Когда в матче не получается комбинировать, и происходит много борьбы, столкновений, это вызывает в тебе азарт, и хочется играть агрессивнее, или хочется, чтобы ритм успокоился, чтобы немного передохнуть?

— Логичнее, конечно, второе, но если раз за разом мы играем аккуратнее соперника, без фолов грубых, а оппонент играет жестко, то в какой-то момент это накапливается, и хочется играть также, потому что, почему они себе позволяют такое, а мы не можем? Наводит на мысли о несправедливости. Почему ты фолишь на мне? С другой стороны, сфолили, значит, надо быстрее расставаться с мячом, чтобы не фолили.

— Остаешься хладнокровной.

— Стараюсь, да. Бывают моменты, когда не удается держать себя в руках, но это редкость.

— Что бы ты сказала себе маленькой?

— Сказала бы, что ты не зря старалась, что все получилось, и что не зря я хотела и верила в то, что могу этим заниматься.

— Твоя любимая музыкальная группа или исполнитель?

— Thomas Mraz, Toxi$ и Егор Крид.

— Любимая книга?

— Сара Джио, «Фиалки в марте». Автор очень легко пишет. Триста страниц прочитала за пару дней. И «Тихие слова любви». Вот две книги которые я прочитала за два-три дня.

— Любимое блюдо?

— В последнее время я очень полюбила салат с баклажанами хрустящими и помидорами, с сыром творожным. Это мой фаворит. Куда бы мы не пошли, если там подают этот салат, я возьму его. Нет такого, что это я ем, это я не ем. Я вообще все ем.

— Любимый спортивный бренд?

— Nike.

— Любимый фильм? Можно топ-5.

— Недавно посмотрела «Писателей свободы». Очень хороший фильм. Я вообще рекомендую его всем, кому только можно. С детства у меня любимый фильм «Карнавал» с Ириной Муравьевой. Очень нравится фильм «Дьявол носит Prada». Когда была маленькая, с мамой и сестрой ходили на фильм «Восемь подруг Оушена». И «Зеленую книгу» я выделю. Еще шестой! «Один плюс один».